РАО «ЕЭС России», которое с 1 июля прекратит свое существование, практически завершило продажу крупных активов. На российском электроэнергетическом рынке появились частные инвесторы, купившие генерирующие компании. Иностранцев среди них оказалось немного: немецкая E.ON приобрела ОГК-4, итальянская Enel -- ОГК-5, финская Fortum -- ТГК-10 (плюс блокпакет акций ТГК-1, подконтрольной «Газпрому»). Немецкая RWE попыталась вместе с группой «Синтез» приобрести ТГК-2, однако впоследствии альянс, похоже, не сложился, и сейчас не совсем понятно, будет ли российская компания самостоятельно развивать ТГК, либо все же даст возможность профильному инвестору из Германии получить хотя бы один актив в энергетике. Таким образом, иностранцы получили контроль над почти 23 тыс. МВт установленной мощности российских электростанций, или около 14% традиционной российской энергогенерации. Потратили они на это более 10 млрд долларов.

При этом некоторые крупные игроки в электроэнергетике, например, американская AES, французская Electricite de France, не стали участвовать в продажах, хотя активно вели переговоры с РАО «ЕЭС России». Многих, очевидно, не устроила цена и риски. Ведь тот же E.ON долго критиковал процесс «перевода рублей в мегаватты», который разработало РАО. Глава этого концерна Вульф Бернотат провел переговоры как с главой российского энергохолдинга Анатолием Чубайсом, так и с правительством, по итогам которых заявил: «Мы внимательно следили за процессом подготовки к аукциону и высказывали свои соответствующие комментарии. И решения совета директоров РАО "ЕЭС" свидетельствуют, что многое из этого было учтено российской стороной... Мы говорили о вопросах, требующих разъяснения, нам было важно сверить позиции. Многое удалось прояснить, большинство из наших соображений воспринято позитивно. Это чисто консультационный процесс. Речь не идет о том, чтобы оказывать давление на кого бы то ни было. Мы прекрасно понимаем, что государство запустило этот процесс, оно определило правила игры, а задачей РАО "ЕЭС" является реализация этого процесса». Инвесторов не устраивало прежде всего то, что условием покупки было строгое исполнение технических параметров инвестиционных программ ОГК и ТГК, а за нарушения сроков введения в эксплуатацию энергоблоков -- огромные штрафы (до 25% стоимости инвестпрограммы). А к качеству инвестпрограмм были претензии у всех участников рынка.

Однако после встреч г-на Бернотата E.ON согласился заплатить за ОГК-4 около 6 млрд долл. -- это была самая крупная сделка по продаже генерирующих активов. Дело в том, что инвесторам были даны обещания в том, что если не будет спроса на энергию новых энергоблоков, то не будет и штрафов. Кроме того, если государство откажется от либерализации цен на электроэнергию в 2011 году, то с инвесторов также будет снята ответственность за исполнение инвестиционных программ ОГК и ТГК.

Кстати, именно риск того, что правительство решит повременить с переходом к свободному ценообразованию, не исключает и глава РАО Анатолий Чубайс. Хотя он как идеолог преобразований в отрасли считает, что это маловероятно и губительно для реформы.

Зато после E.ON из европейских инвесторов в российскую электроэнергетику попытался прийти RWE (да и то не совсем удачно), а Fortum приобрел ТГК-10. После смены правительства сделок и вовсе не было. Одной из причин был спад на фондовом рынке: акции российских генерирующих компаний за полгода подешевели примерно на треть, а РАО не хотело снижать цены на продаваемые пакеты, так как в этом случае не хватит средств на инвестпрограммы. Кроме того, многие эксперты стали говорить о том, что в связи с тем, что отрасль стал курировать вице-премьер Игорь Сечин, которого считают идеологом дела ЮКОСа, в электроэнергетике резко ухудшился инвестиционный климат. Впрочем, Анатолий Чубайс утверждает, что на совещаниях под руководством г-на Сечина принимаются положительные для отрасли решения, причем десятками. Тем не менее давать оценки инвестклимату глава РАО отказался.