Высокий суд, одна из палат Верховного суда Великобритании, вынес решение о споре по поводу наследства миллионера Эрика Анкер-Петерсена -- сам по себе этот факт не вызвал бы общественного интереса и не привлек бы внимание лондонской «Дэйли телеграф», если бы не одно обстоятельство. Мистер Анкер-Петерсен, обладатель состояния в 15 млн фунтов стерлингов, скончавшийся три года назад в возрасте 72 лет, всю жизнь был убежден в том, что он сын царевича Алексея, чудесным образом спасшегося наследника российского престола, и, соответственно, претендент на корону Российской империи.

Столь странная фантазия, владевшая умом британского миллионера, видимо, объясняется тем, что он приемный сын, не знавший своих родителей. По официальной версии, в которую сам Анкер-Петерсен не верил, его отцом был мюзик-холльный комик Лесли Холл, а матерью -- танцовщица Хэзел Грин. Отпрыск артистической пары еще во младенчестве попал в приемную семью -- его усыновил датский промышленник Карл Анкер-Петерсен, в 20-е годы перебравшийся в Соединенное Королевство и основавший там фармацевтическую фирму.

В отличие от других самозваных потомков Романовых, Эрик Анкер-Петерсен никак не пытался обосновать свое происхождение от монарших особ -- ему достаточно было уверенности в своей правоте. «Эрик был человеком во всех отношениях необычным и определенно подверженным бредовым идеям. Он был уверен в том, что является сыном последнего царевича, который, как принято считать, был убит в Екатеринбурге в 1918 году», -- цитирует Newsru.com судью, ведшего дело о «наследстве царевича». Кроме претензий на царственное происхождение, покойный миллионер полагал, что он брат-близнец актрисы Джоан Коллинз (которая, к слову, на два года старше Анкер-Петерсена). Заметим, что сомнений во вменяемости миллионера у его душеприказчиков не возникало -- считается, что свое завещание Анкер-Петерсен составил в здравом уме и твердой памяти.

Согласно последней воле «царевича Эрика» львиная доля имущества должна была достаться датским приемным родственникам, а 20% -- родне по линии жены-китаянки. Любопытно, что во время дележа наследства Анкер-Петерсена появился еще один самозванец. Правда, его претензии были не столь масштабными, как у покойного миллионера, -- некий Чам Кам Хунг из Гонконга заявил, что он и есть тот самый китайский родственник, которому причитается почти 2,8 млн фунтов. Однако судья не счел доводы новоявленного племянника обоснованными и передал все наследство родственникам из Дании.

Всего в истории известно не менее двухсот личностей, утверждавших, что они-то и являются либо спасшимися членами семьи Николая II, либо их потомками. Чаще всего это были лже-Алексеи и лже-Анастасии. Первый «чудесно спасшийся наследник-цесаревич» объявился уже через несколько месяцев после трагедии в доме Ипатьева. Тезка царевича, авантюрист Алексей Пуцято, приехал в Омск и долго добивался аудиенции у адмирала Колчака, однако на его беду верховный правитель вызвал на очную ставку с «цесаревичем» француза Пьера Жийяра, учителя великого князя Алексея Николаевича, -- и самозванец был тут же разоблачен. Первый самозванец британского происхождения -- некто Майкл Грей -- излагал версию, похожую на ту, в которую верил Анкер-Петерсен. По словам мистера Грея, цесаревич вместе со вдовствующей императрицей Марией Федоровной смог бежать из России на борту английского военного корабля. Среди лже-Анастасий (коих история насчитывает тридцать три) наибольшую известность получила Анна Андерсен (она же Франциска Шанцковска, она же Анастасия Чайковская-Манахан), чей рассказ о спасении от большевиков был так убедителен, что в него поверили многие русские эмигранты. «Определенные черты сходства с великой княжной» находили даже те, кто лично знал членов семьи Романовых, -- например, няня императорских детей Александра Жильяр и дети лейб-медика доктора Евгения Боткина, расстрелянного вместе с царской семьей.