Во вторник министр культуры Михаил Швыдкой наконец-то представил труппе Александринского театра нового художественного руководителя -- Валерия Фокина.

История у этого назначения длинная. Александринка, до сих пор официально именуемая Государственным театром драмы имени Пушкина, не первый год мается, ища человека, которому могла бы доверить власть над собою. Избавившись в 1991 году от Игоря Горбачева, маститого актера и отвратительного худрука, наводнявшего репертуар официозными спектаклями самого худшего сорта, театр стал искать себе лидера. Все понимали, что Георгий Сашенко, принявший театр после горбачевской отставки, -- фигура маловыразительная и промежуточная. Никаких творческих побед никто от него не ждал: в задачу Сашенко входило удержать корабль на плаву, а не прокладывать новый курс. Со своей задачей он справился, и, более того, при Сашенко в афише Александринки стали появляться очень занятные спектакли -- такие, как «P.S» Григория Козлова и «Сказание о царе Петре...» Александра Галибина. Основной проблемы театра это, однако, никак не решало. Хотелось худрука настоящего -- с идеями, с репутацией, с авторитетом. Такого, чтоб не зазорно было ему подчиниться, когда он начнет перелаживать внутритеатральную жизнь.

Валерий Фокин, руководитель московского Театрального центра им. Вс. Мейерхольда, появился в Александринском театре в начале прошлого сезона. Он пришел с замыслом «Ревизора» в мейерхольдовских мизансценах -- не реконструкции, а творческой вариации на темы великого спектакля 1926 года. Хлестакова в его постановке сыграл Алексей Девотченко, Городничего -- Сергей Паршин. О том, насколько удачны были эти роли и вся работа в целом, стоило спорить, но для театра огромной радостью было уже то, что наконец-то стало о чем спорить. Пусть «Ревизор» был несовершенен, он, безусловно, был значителен. Премьера стала событием всероссийского масштаба, а у Фокина родились смелые, далеко идущие планы.

Мейерхольдовский центр и научно-литературная часть Александринского театра, возглавляемая Александром Чепуровым, разработали пятилетний план под условным названием «От традиционализма -- к новому театру!» (впоследствии измененным на менее лозунговое «Новая жизнь традиций»). Согласно этому плану на сцене театра с 2002 по 2006 год следует поставить пять великих пьес: «Ревизора», «Смерть Тарелкина» Сухово-Кобылина, «Чайку» Чехова, «Живой труп» Толстого и «Маленькие трагедии» Пушкина, завершив работу празднованием 250-летия Александринского театра и учреждения государственного театра в России (указ о создании в Петербурге драматической труппы императрица Елизавета I подписала в 1755 году, но годом своего рождения театр считает 1756-й). Общая стоимость проекта оценивалась в 1 млн долл.; о «Смерти Тарелкина» велись переговоры с Маттиасом Лангхоффом, о «Чайке» -- с Кристианом Люпой, это элита мировой режиссуры.

О том, что Валерий Фокин станет художественным руководителем не только проекта, но и самого театра, заговорили еще с ноября прошлого года, минкультовского приказа, однако, все не было. Привычные сетования на бюрократическую волокиту здесь, по-видимому, неуместны. Валерий Фокин, с его опытом и характером, не тот человек, чтобы опрометью бросаться в долгосрочную и достаточно тяжелую работу. Говоря о своих отношениях с Александринским театром, он не однажды делал резкие и эффектные заявления («Я слышу слова «театр-дом», «театральная семья»...Дом, но не пансион! Семья, но не санаторий ветеранов!») и всячески давал понять, что если уж возьмется за дело, то возьмется круто. Заявлениям можно верить, но следует также помнить, что сегодня Фокину в высшей степени свойственны осторожность и расчетливость -- если не как художнику-экспериментатору, то как театральному руководителю. Пытаясь в конце 80-х годов переустроить жизнь Театра им. Ермоловой, он обжегся крепко и этого не забудет никогда. Александринка, одряхлевшая еще больше, чем Ермоловский театр, крайне нуждается в обновлении и омоложении. Теоретически с этим согласны все, но когда дело дойдет до расторжения контрактов с недееспособными актерами, трудно даже представить себе, какие проклятия посыплются на фокинскую голову и в каких кабинетах на него будут искать управу.

К тому же московский Центр им. Мейерхольда -- свое детище, свою любовь -- Валерий Фокин, разумеется, не оставит ни при каких обстоятельствах. Он давно предупредил, что будет «жить на два дома» -- это требует особого статуса и особых полномочий. Подписать контракт с александринцами он согласился на три года и обговорил ряд изменений в уставе театра, укрепив власть художественного руководителя. Придумана совершенно особая система театрального управления: первое лицо, конечно, худрук, но помимо него существуют и исполнительный директорат, и должность главного режиссера. Существовала почти стопроцентная уверенность, что на эту должность будет назначен Александр Галибин, но в последних своих интервью Фокин не называл никаких фамилий, да и о планах говорил исключительно в общих чертах. Да, на сцене Александринки должна прежде всего идти классика; да, театр должен стать «живым музеем»; необходимо сочетание традиционализма и новаторства, а что касается реформирования труппы, тут надо действовать «спокойно и аккуратно» и т.д., но что, кто, когда -- обо всем об этом молчок.

Именно это нежелание раскрываться и заставляет предположить, что планы у Валерия Фокина хорошо продуманы и в высшей степени серьезны. Остается пожелать новому художественному руководителю Александринского театра успеха в их осуществлении.