До завершившегося вчера приговором дела Белашкова--Богачева самым скандальным судом над иностранцем в Катаре считался процесс над иорданским журналистом Фирасом Маджали. Он работал на государственном телевидении эмирата, но в 2002 году был арестован и обвинен в шпионаже в пользу иорданской разведки. В то время политические отношения между Амманом и Дохой переживали непростой период: Иордания была недовольна, в частности, тем, как катарский телеканал «Аль-Джазира» освещает политику королевства. Дело дошло до того, что корпункт этой телекомпании в Аммане был закрыт, а король Абдулла на несколько месяцев отозвал из Дохи своего посла. В октябре 2002 года уголовный суд признал Маджали виновным и вынес ему смертный приговор, в феврале 2003 года этот вердикт был подтвержден и апелляционным судом Катара.

Для вызволения журналиста потребовались недюжинные усилия на высочайшем уровне: уже в марте в Доху с официальным визитом прилетел сам король Абдулла. Дорогому гостю эмир Катара шейх Хамад бен Халифа аль-Тани преподнес своеобразный подарок, подписав указ о помиловании журналиста. Официально сообщалось, что этот жест доброй воли должен укрепить отношения между двумя государствами. Маджали улетел из негостеприимной Дохи вместе со своим монархом, а в качестве ответного жеста король Абдулла милостиво позволил «Аль-Джазире» вернуться в Иорданию. Примечательно, что в Аммане суд над Маджали до сих пор считают несправедливым, а организация «Международная амнистия» в свое время даже включала журналиста в списки политзаключенных.

Катарская судебная система отличается причудливым сочетанием мусульманского права и западных демократических норм. С одной стороны, в последние годы эмират заслужил похвалу ООН за введение весьма прогрессивной конституции, с другой -- общественный строй основан на исламской культуре и уважении к нормам шариата. Здесь сохранена смертная казнь, а процедуры судебных разбирательств еще очень далеки от западных стандартов. Тем не менее новая конституция эмирата запрещает пытки, незаконные аресты, гарантирует независимость судов и основные права и свободы личности. Однако и до убийства Яндарбиева правозащитники утверждали, что следователи не допускают к задержанным адвокатов, а арестованные иностранцы не могут связаться с представителями своих посольств.

В Катаре приговаривают к смерти весьма легко, но казнят нечасто. По данным «Международной амнистии», в течение десяти лет до 2001 года в эмирате не было приведено в исполнение ни одного смертного приговора. Даже за подготовку государственного переворота в 1996 году в Дохе пока никто не поплатился жизнью. По этому делу были осуждены 39 человек, среди которых были и родственники эмира. Любопытная подробность местной судебной системы: поначалу все они получили пожизненное заключение. Однако потом дело рассмотрел апелляционный суд, который не только не смягчил вердикт, но и заменил 19 осужденным пожизненные срока на высшую меру наказания. Этот приговор висит над ними до сих пор.

Но если сравнивать Катар с соседней Саудовской Аравией, то суды эмирата покажутся совсем не такими ужасными. В апреле 2002 года саудовский суд приговорил к смертной казни британца Сэнди Митчелла и канадца Уильяма Сэмпсона, признанных виновными в убийстве некоего Кристофера Родвея (он погиб в 2000 году при взрыве машины), организации еще двух взрывов и в контрабанде спиртного. Еще четверо европейцев по этому делу получили тюремные сроки. Британское правительство в 2003 году уговорило Эр-Рияд выслать всех шестерых из Саудовской Аравии. После экстрадиции их освободили, но судимость так и не была снята. Сразу после высылки «террористы» потребовали снять с них все обвинения, поскольку, по их словам, в саудовской тюрьме их подвергали пыткам -- били палками по пяткам, лишали сна, приковывали к косякам дверей. О доступе адвокатов или консульских работников не было и речи.