Чувство корпоративной солидарности человечества в сражении против машины не удовлетворено. В четвертой партии матча с программой X3D Fritz Гарри Каспаров, согласившись черными на ферзевый гамбит, по сути, смирился с ролью пассивного защитника. Однако и Fritz был далек от агрессии и к 22-му ходу выхолостил позицию, разменяв более половины комплекта фигур. Операторы компьютера остановили его на 28-м ходу, зафиксировав ничью.

Счет 2:2 свидетельствует не только о равновесии сил, но и о некоем паритете интересов сторон. Если признать шансы выиграть сладкой, почти нереальной мечтой (эту мысль выражал и сам Каспаров, говоря, что с какого-то момента человек может считаться победителем, если в коротком матче с машиной ему удастся победить хотя бы один раз), то поражение не выгодно никому. Для создателей Fritz -- - это снижение объемов реализации продукции (ничего не поделаешь -- законы рынка!), для Каспарова -- это падение его имиджа. Словом, ничейный результат матча в известной степени устраивает обе стороны.

Что касается собственно игры, то это были какие-то иные, машинные шахматы. В них не было тех качеств, за которые они снискали любовь миллионов поклонников, в них не было творчества. Такие шахматы неинтересны, они выражают главным образом способность человека соперничать со счетными возможностями машины. Оба соперника и были озабочены контролем действий друг друга. Но если кредо Fritz точный расчет при весьма отдаленном представлении о стратегии, то фантазия Каспарова сдерживалась необходимостью нивелирования действий машины.

В игровом плане матч с Deep Junior, состоявшийся в начале года, был гораздо содержательнее. Правда, и сам Каспаров считает, что матч с программой X3D Fritz носит прежде всего коммерческо-развлекательный характер. В предматчевом интервью он отмечал необходимость показать, что шахматы идут рука об руку с новейшими технологиями (в данном случае с трехмерными): «Шахматы -- поле сражения между человеком и искусственным разумом, и в то же время мы наводим мосты между нормальным миром и виртуальной реальностью». Тем не менее этот матч стал шоу для одного игрока, и для него единственного была создана иллюзия, что настоящая шахматная доска парит в воздухе перед глазами. Это шоу было и оценено меньше, чем предыдущий поединок с Deep Junior, -- в 175 тыс. долларов.