Александр Бренер -- персонаж более чем известный. О нем пишут не только на «культурных» страницах газет, довольно часто имя Бренера выходит на первые полосы вместе с разбившимися самолетами и политическими скандалами. Такие его художественные акции, как занятия онанизмом на вышке бассейна «Москва», представление собственных экскрементов перед картиной Ван Гога в Пушкинском музее, битье стекол на вернисажах и окон посольства Белоруссии, были равно популярны в кругах художественной богемы и у правоохранительных органов. Что и заставило Бренера родину покинуть. Кто-то вздохнул с облегчением, кому-то стало не хватать чего-то радикального к обеду. Но варварски испорченный Бренером в Амстердаме шедевр Казимира Малевича «Белое на белом» напомнил далекой родине о художнике. Не получилось ни забыть, ни избавиться: сроки у голландского правосудия короткие, а условия в тюрьмах -- санаторные. Да еще, вопреки распространенному заблуждению, скандалистов западные интеллектуалы хоть и защищают (ну не убивать же), но и не привечают особенно, даже стипендий и субсидий не дают. Потому пришлось непонятому Бренеру не только вернуться на неисторическую родину, где жизнь дешевле, но и переквалифицироваться наконец из «художника-акциониста» в натурального революционера и борца с мракобесными режимами.

С чем мы его и поздравляем. Редкая даже для российской политической элиты экстравагантность поможет ему отодвинуть на задний план даже Жириновского с Шандыбиным. А общественный темперамент Бренера явно мощнее, чем может позволить себе изобразительное искусство -- занятие в общем-то камерное, мирное и сугубо частное, несмотря на периодически обозначаемые претензии на руководство умами. В общем, для культурных обывателей. Которых и обличает теперь в своих книгах и листовках Бренер. Вот и в прошедшую пятницу, объявив выставку в Зверевском центре, он использовал ее исключительно для агитации и пропаганды. Бессовестно обманув чаяния публики, Бренер не только сам не явился с «поэтическим концертом», но и представленный проект оказался, мягко выражаясь, не выставочным -- несколько страниц машинописного текста под названием «Все суки вон!» с изложением «13 тезисов о современной культуре с позиций исторического материализма (философии и практики)» висело на длинной стене. Содержание было самым унылым, хоть и чем-то знакомым (для тех, кто конспектировал когда-то классиков): критика «культурных работников», их непоследовательных мировоззренческих и классовых позиций». Выдавали книгу «Фашистская планета» (написанную в соавторстве с подругой и соратником, австрийской художницей Барбарой Шульц). Воспользовавшись левой тематикой события, журналистам раздавали газету «Лимонка». Публика не расстраивалась из-за отсутствия героя торжества и пила за его здоровье бесплатное пиво, а кто-то даже расставил собственные картинки по углам. Новый куратор Зверевского центра -- художник Александр Соколов -- тоже в панику не впал, а отсутствие выставки и автора объявил акцией «нонспектакулярного» (незрелищного) искусства, объяснив новыми политическими приоритетами художника, а также артистическим умением Бренера обманывать ожидания и оставлять в недоумении и тех, кто ждал, что он кого-нибудь побьет, и тех, кто, может быть, сам затаил нехорошее и даже дружков с собой привел.

Эта интерпретация, свойственная больше организованным и неорганизованным группировкам молодых людей, а никак не художникам, связана, видимо, со слухами, что в Питере, где Бренер осел по приезде на родину, он уже кого-то побил. Информированные источники утверждают, правда, что случай этот художественного смысла не то чтобы не имел, но и не претендовал на таковой, а повод для выяснения отношений был совершенно бытовой. Но на всякий случай и это записали в «творческий список» Бренера. В такой ситуации лучше действительно нигде не появляться во избежание случайных «художественных акций» и особенно их последствий, а заняться чем-нибудь безобидно антиглобалистским.