Положение с демократией и свободой слова на Украине неудовлетворительное. Об этом сегодня будет официально заявлено на заседании Парламентской ассамблеи Совета Европы. Доклад мониторингового комитета ПАСЕ посвящен делу журналиста Гонгадзе и последствиям весеннего референдума по изменению всей системы власти. О том, будет ли украинский президент настаивать на воплощении в жизнь решений референдума, корреспондент газеты «Время новостей» Светлана СТЕПАНЕНКО спросила Анатолия МАТВИЕНКО. Он возглавлял прежнюю «партию власти» -- НДП -- и входил в ближайшее окружение Леонида Кучмы. Ныне г-н Матвиенко -- лидер одной из самых влиятельных партий правой оппозиции «Собор».

-- Президент Кучма не первый год пытается урезать права парламента и лишить депутатов иммунитета. Референдум был призван закрепить президентские привилегии в конституции. Но на прошлой неделе парламент поправки не принял. Будет ли президент повторно на них настаивать?

-- Процедура изменений конституции такова, что поправки оформляются отдельным законом, который проходит через два чтения. В первом проект должен набрать, как минимум, 226 депутатских голосов, во втором -- 301. В июне поправки по итогам апрельского референдума одобрил 251 депутат. Если бы во втором чтении «за» высказался 301, закон вступил бы в силу. Но его одобрили менее 200 депутатов. Значит, Рада на протяжении года не имеет права возвращаться к теме, связанной с так называемым референдумом и его последствиями.

-- Есть ли гарантии, что президент смирится с такими результатами?

-- Поскольку на Украине все делается, исходя из политических амбиций и конъюнктуры, а не законодательных норм, я не могу гарантировать, что те же поправки не появятся в парламенте через несколько месяцев под иным «соусом» -- в законопроекте не будет упоминаний о референдуме, большинстве, праве президента на роспуск Рады. Однако все это будет шито белыми нитками.

-- Вы согласны с тем, что отклонение парламентом итогов референдума -- крупное поражение Кучмы?

-- Для умного политика неутверждение его закона не является оскорблением. Наоборот, эта ситуация должна вооружить президента новым опытом: он в очередной раз убедился, что советы олигархов, которые его толкали на референдум, обманчивы. Логично было бы, если бы от автора этой идеи Александра Волкова поступило заявление о сложении депутатских полномочий.

-- Почему вы считаете основным автором идеи Волкова? Как лицу, в свое время приближенному к президенту, не доводилось ли вам давать ему подобные советы?

-- Никогда. Я и мои единомышленники пришли в команду Кучмы в 1994 году, исходя из тех соображений, что не важно, кто у власти персонально, главное -- наши планы берут на вооружение. Словом, есть идеи государственности, а кашу, как в известной сказке, можно и из топора сварить.

-- Вы уже тогда понимали, что Кучма -- топор в каше?

-- Я не считаю возможным оскорблять символы украинской государственности.

-- Поставим вопрос иначе: когда Леонид Кучма внутренне изменился, то есть начал ценить власть больше, чем ваши либеральные идеи?

-- Сейчас я понимаю, что он был таким с самого начала. Он не умеет адекватно реагировать на критику, не способен терпеть рядом с собой сильных, ярких людей. Это даже не личностные недостатки, а управленческие.

-- Учитывая подобные качества президента, возможны ли свободные парламентские выборы в 2002 году?

-- Вряд ли. Посмотрите, что сейчас происходит с НДП, которую раньше называли партией власти, -- она ослаблена, с ней не считаются. То же самое с нынешней партией власти -- СДПУ(о). Когда Кучма увидел, что она может превратиться в плохо контролируемую силу, началось их уничтожение. Администраторам, которые были оплотом СДПУ(о), дали понять, что им лучше выйти из партийных рядов. Кучма делает все для дробления и уничтожения партий. К примеру, накануне парламентских выборов 1998 года вместо того, чтобы стимулировать объединение, он их бешено плодил, уничтожая центристский и правоцентристский спектр, что усиливало коммунистов. Президент боится появления мощной силы, с которой ему придется считаться.