Серия современной русской прозы (когда-то «черная», теперь «серая») пополнилась еще четырьмя книгами: сборник когда-то подпольных, а ныне шибко «статусных» Митьков с хрестоматийно-анекдотическим названием «Про заек» («Папуас из Гондураса» и прочие подзабытые радости), том новых (по времени написания, но не по слогу и мысли) рассказов Людмилы Петрушевской «Найди меня, сон», «Путешествия экстраполятора» Александра Кабакова (непременный «Невозвращенец» и несколько свежих рассказов). Всего же отраднее, что «Вагриус» наконец-то выпустил книгу Бориса Екимова. Давшая сборнику название повесть «Пиночет» кажется мне (и тут ваш обозреватель не одинок) одним из самых крупных событий в русской прозе конца века.

«Пиночетом» кличут колхозники своего председателя. «Сюда, на хутор, Корытин приехал с твердым намерением исполнить волю отца (многолетнего председателя, просившего сына взять хозяйство. -- А.Н.). Эта воля -- предсмертная. Тем более, что слово дал

Серия современной русской прозы (когда-то «черная», теперь «серая») пополнилась еще четырьмя книгами: сборник когда-то подпольных, а ныне шибко «статусных» Митьков с хрестоматийно-анекдотическим названием «Про заек» («Папуас из Гондураса» и прочие подзабытые радости), том новых (по времени написания, но не по слогу и мысли) рассказов Людмилы Петрушевской «Найди меня, сон», «Путешествия экстраполятора» Александра Кабакова (непременный «Невозвращенец» и несколько свежих рассказов). Всего же отраднее, что «Вагриус» наконец-то выпустил книгу Бориса Екимова. Давшая сборнику название повесть «Пиночет» кажется мне (и тут ваш обозреватель не одинок) одним из самых крупных событий в русской прозе конца века.

«Пиночетом» кличут колхозники своего председателя. «Сюда, на хутор, Корытин приехал с твердым намерением исполнить волю отца (многолетнего председателя, просившего сына взять хозяйство. -- А.Н.). Эта воля -- предсмертная. Тем более, что слово дал