Заместитель Генерального секретаря ООН по операциям по поддержанию мира Жан-Мари Геэнно провел на днях в Москве переговоры, направленные на увеличение вовлеченности России в миротворческие операции ООН. Из Москвы эмиссар ООН отбыл на Балканы сопровождать Генсека ООН Кофи Аннана. О своем видении, как сегодня повысить эффективность операций по поддержанию мира, Жан-Мари ГЕЭННО рассказал спецкору газеты «Время новостей» Катерине ЛАБЕЦКОЙ.

-- С какими проблемами сталкивается международное миротворчество?

-- После принятия СБ ООН резолюции о развертывании миротворческих сил начинается процесс, успех которого зависит от политической поддержки. Военные силы могут стабилизировать ситуацию, но не могут решить всю проблему. Поэтому необходимо активное участие членов Совбеза, в том числе России. Эффективность операций зависит от того, насколько быстро удается определить, какими ресурсами мы располагаем. Здесь важную роль играют «резервные соглашения», в соответствии с ними государства определяют, какие вооруженные подразделения могут быть выделены в распоряжение ООН. Это позволяет быстрее решить вопрос об их размещении. Скорость развертывания -- зачастую решающий фактор. Порой трудно получить поддержку в отдаленных уголках мира. Сейчас в разных странах мы проводим 17 операций по поддержанию мира, в них задействованы 40 тысяч военнослужащих и около 12 тысяч гражданских лиц. Затраты из года в год варьируются, но в среднем это около 2,8 млрд долларов. Операции по поддержанию мира -- это лицо ООН.

-- Каково место России в миротворчестве, удовлетворены ли вы своим визитом?

-- Роль России чрезвычайно важна. С удовлетворением отмечаю, что во всех моих встречах в Москве была очевидна поддержка Россией операций по поддержанию мира. Вклад России огромен в Сьерра-Леоне: российские вертолеты укрепили наши позиции и помогли стабилизировать ситуацию без применения военной силы. Это главная задача. Очень важен российский вклад в боснийскую операцию. Зам. комиссара нашей миссии в Боснии -- россиянин.

-- В чем специфика миротворчества ООН?

-- Само физическое присутствие наших сил по поддержанию мира меняет ситуацию на местах. Но важна и политическая роль. В наших миротворцах воплощена воля международного сообщества. Этим и отличаются операции, проводимые ООН, от миротворческих мероприятий других сил. Политический сигнал исходит от верховной власти -- Совета Безопасности ООН.

-- В этом контексте как вы оцениваете операцию в Косово?

-- Там ситуация уникальная: есть военные силы (КФОР), гражданская полиция, непосредственно не подотчетная Миссии ООН. И кажется, что в работе есть параллелизм. На самом же деле это конструктивное взаимодействие.

-- Вы считаете это моделью, приемлемой для воспроизводства в других точках?

-- Вообще всегда лучше иметь единый центр командования. Наш опыт подсказывает, что наиболее надежная модель -- непосредственное подчинение военных сил гражданскому сектору, скажем, спецпредставителю Генсека ООН. А Косово можно назвать успешным исключением из правил.

-- Вы часто совершаете блицвизиты в горячие точки. Оценить ситуацию успеваете?

-- Имея перед собою регулярно поступающие доклады от миссий, оценить реальную ситуацию можно. Всегда полезны контакты с политическими лидерами. Приоритетно установление доверия, это всегда должна быть «улица с двусторонним движением». И второй вывод: дивиденды от затяжных конфликтов получает лишь криминал. Наша цель -- установление безопасности и правового пространства. Любые конфликты должны разрешаться -- во избежание крушения мирового порядка.

-- Вы только что вернулись из Грузии. Где ключ решения грузино-абхазского конфликта?

-- Важная роль здесь принадлежит России, но грузинская и абхазская стороны должны признать неизбежность политического решения и не препятствовать прогрессу. Для абхазской стороны Россия выступает в роли гаранта, поэтому задача заключается в использовании российской поддержки обеими сторонами. У нас налажено эффективное сотрудничество с Россией и странами СНГ. Что касается других игроков, думаю, они должны сами предложить концепцию своего участия. Хотя увеличение количества главных игроков вряд ли будет способствовать разрешению проблемы.

-- На миротворчество ориентируется все больше структур -- ЕС, НАТО. Планируется ли привлечение их в операции ООН?

-- ЕС сейчас только разрабатывает собственную концепцию. Нам придется подождать их решения. Возможность сотрудничества будет зависеть от конкретной ситуации. В Москве не раз подчеркивалось желание России видеть ООН главной фигурой в решении этих проблем. И мы будем стремиться продолжать играть эту роль. Однако наш успех зависит от достижения согласия между ключевыми фигурами, членами СБ ООН.