Президент землячества Восточной Пруссии Вильгельм фон Готтберг родился на территории нынешней Калининградской области в Домнау (Домново) в отцовском поместье. В январе 1945 года семья с девятью маленькими детьми (Вильгельму было тогда 5 лет) бежала на запад Германии. Фон Готтберг вспоминает, что в течение первых двадцати лет после бегства ему пришлось девять раз переезжать с места на место в поисках работы и нормальной жизни. «Сначала я прошел профобучение в сельском хозяйстве, затем в полиции, затем учился в вузе. Теперь преподаю в полицейской школе, создал семью, приобрел небольшую собственность на севере Германии, где теперь и живу. С молодых лет принимаю участие в деятельности нашего землячества, а с 1992 года являюсь президентом землячества Восточной Пруссии» -- рассказал наш собеседник. Собкор газеты «Время новостей» в Берлине Юрий ШПАКОВ спросил ВИЛЬГЕЛЬМА фон ГОТТБЕРГА, что думают он и его товарищи о проблеме сообщения между Калининградской областью и «материковой» Россией.

-- Мы считаем, что граждане России должны пользоваться беспрепятственным проездом в Калининградскую область и обратно. То есть здесь не может идти речи о получении виз по той же схеме, как это обычно принято между государствами, сохраняющими в своих отношениях визовый режим.

-- Означает ли это, что все россияне должны получить возможность пересекать границы ЕС без сложностей?

-- В данном случае речь о «кенигсбергском коридоре». Здесь необходимо создать специальные средства транспорта, которые удовлетворили бы решению нынешней проблемы. Это должны быть скорые поезда-экспрессы. Следуя из Кенигсберга (географические названия мы даем в трактовке нашего собеседника. -- Ред.), они проходили бы безостановочным транзитом через Литву и Польшу до российской границы.

-- В принципе такое решение частично и предлагается со стороны ЕС, но российское руководство не устраивает при этом требование о введении специальных транзитных виз. В прошлом Восточная Пруссия была окраинным углом немецких земель. В период между двумя мировыми войнами она были отрезана точно так же от остальной Германии, как Калининградская область сейчас от России. Как путешествовали немцы оттуда в Германию и обратно?

-- С 1919 по 1939 год, когда насильственным путем был аннексирован так называемый «польский коридор», ситуация в Восточной Пруссии чем-то напоминала нынешнюю. Люди должны были пользоваться поездами, отправлявшимися из Кенигсберга, с опломбированными вагонами. Так они следовали до восточных районов Бранденбурга. Останавливаться в пути по «польскому коридору» они, разумеется, не имели права.

-- Не казался ли пассажирам такой способ передвижения унизительным?

-- Поначалу -- бесспорно. Но люди ко всему быстро привыкают. Через пару месяцев такой транзит казался уже нормальным. Тем не менее нам понятен протест российской стороны против введения пломбирования вагонов: ведь достаточно просто ограничиться безостановочным сообщением на территории Литвы и Польши. Мы считаем, что этот подход -- самый простой ключ к решению всей проблемы. Однако то, о чем мы с вами говорим, является лишь одной стороной вопроса.

-- А какова другая?

-- Россия должна со своей стороны отказаться от обязательного визового режима для Кенигсбергской области. Для нас он и сегодня является унизительным. Ведь мы родились и жили до изгнания в Восточной Пруссии. Этот край был и будет оставаться нашей родиной. И вот для того, чтобы съездить к себе на родину, необходимо каждый раз платить как бы «входной взнос» в виде визового сбора. Однако это еще не самое страшное. Если бы въезд в бывшую Восточную Пруссию был бы в остальном беспрепятственным, с этим можно было бы согласиться.

-- А с какими трудностями вы сталкиваетесь?

-- Всякий раз немцам, которые хотят съездить к себе на родину, приходится испытывать неимоверные сложности в российских консульских учреждениях. Прежде всего, на каждую поездку мне необходимо иметь из Кенигсберга «приглашение». Без него в консульстве со мной и разговаривать никто не будет. Затем необходимо заполнить массу формуляров, приложить к ним два фотоснимка! Потом нужно запастись терпением и ждать приблизительно три недели. После этого я должен еще заплатить от 50 до 70 евро.

-- Вы считаете, что у этой проблемы может быть иное решение?

-- У нее должно быть простое и цивилизованное решение. Если уж в отношениях между Россией и Германией пока нельзя совсем обойтись без виз, то почему бы не продавать для нас «облегченные» визы при въезде в Кенигсбергскую область? Ведь в этом случае из Германии в этот регион будет ездить гораздо больше людей. Они обладают более высокой покупательной способностью, чем нынешние его жители, что, бесспорно, пойдет на пользу этому региону.

-- Вы часто бываете на своей исторической родине?

-- За последние годы я там был свыше тридцати раз. Мы с одним моим другом осуществляем небольшой строительный проект в Фридланде (этот город теперь называется Правдинском). Поэтому часто возникает потребность в срочном спонтанном выезде сюда. Лишь один-единственный раз за все время глава здешней районной администрации смог «организовать» мне многократную визу на три месяца. Сегодня наше землячество борется в Германии за то, чтобы с Россией было достигнуто справедливое решение проблемы кенигсбергского транзита. Но мы при этом не перестаем требовать и того, чтобы Россия тоже хотя бы немного пошла навстречу нам, восточным пруссакам.

-- Каким вы видите будущее этой области?

-- Стабильное развитие там возможно лишь в том случае, если будет смягчен пограничный режим и большему числу людей будет открыта сюда дорога. Сейчас этот режим на российской границе с Польшей диктаторский, бесчеловечный. Автомобилям и автобусам приходится ждать проверок часами, и это отпугивает людей от поездок через такую границу. Если не будет более либерального устройства границы, то ни благотворительные организации, ни инвесторы в широком масштабе не направятся в регион. Если этого не произойдет, то Кенигсберг будет экономически истощаться даже быстрее, чем сейчас. Люди в Германии готовы инвестировать в экономику Восточной Пруссии. Ведь еще сохраняется эмоциональная привязанность к этому краю. Я не имею в виду его некую «германизацию», об этом в современном мире вообще речи быть не может. Но я вправе говорить о возвращении Кенигсберга в Европу. У российских граждан, живущих там, тоже появилось в Восточной Пруссии право на родину. Но мы хотим, чтобы эта область была полностью интегрирована в Европу.

-- В большей степени, чем Россия?

-- У русских там должно сохраняться полное право суверенитета. Ситуация там должна отвечать их законным интересам в области безопасности и внешней политики. Но Кенигсбергскую область необходимо в самом широком смысле открыть для экономики. И здесь России еще предстоит начинать, по сути, с нуля.