Для минувшего телевизионного сезона лучше всего подходит слово «маета». Это еще не революционная ситуация, когда телевидение уже не может, а телезрители уже не хотят. Это не только и не столько усталость модели -- традиционного программирования и унифицированного содержания, это реакция на все большее дробление аудитории. Все еще по-прежнему не определено, не проговорено, не отлито в очередном успешном проекте. Трескотня и многолюдность многочисленных ток-шоу -- мода минувшего сезона -- лишь подчеркивают бессловесность неактуальности: «Что говорить, когда нечего говорить». Разговорность на экране появилась, но работает она почти вхолостую. Полунамек на политический юмор («Мультличности») и эксперимент с сериалом «Школа» -- своеобразные замеры границ не столько дозволенного, сколько нового эстетического кода и возможности иначе общаться с аудиторией. Уход «Школы» во время Олимпиады в Ванкувере в Сеть -- это знак того, что большое телевидение начинает примериваться к другому, недиванному зрителю, который живет вне традиционной сетки вещания, а смотрит именно то, там и тогда, где, на чем и когда ему удобно это смотреть. Этот зритель привередлив, быстр и текуч. С таким зрителем неповоротливое телевидение почти не умеет работать, поскольку с трудом осваивает стремительно меняющуюся коммуникационную среду. Этого неоднородного зрителя -- и социально ориентированного наблюдателя, и брутального парня, и предприимчивого авантюриста -- в минувшем сезоне, по-видимому, успешнее ловило НТВ. Разноформатность, разностилье и разные грани активности (от азарта до цинизма), похоже, сработали.

Очень важная тенденция сезона особенно проявилась в работе англоязычного Russia Today. Следуя за западными образцами, которые активно используют принцип фреймирования новостей, то есть задают навигацию событий, упрощают и задают определенные рамки в освещении событий, чтобы облегчить восприятие информации для живущего в определенных стереотипах обывателя, российские информационные каналы теперь не занимаются грубым умолчанием (это удел тяжеловесов -- новостей федеральных каналов), а тиражируют эмоции и растолковывают новости. Такое зрелище дает ощущение вольнолюбивости и правдивости.

Проектов и программ, о которых имеет смысл говорить как о лучших в сезоне, немного: «Школа» Валерии Гай Германики и «Зворыкин-Муромец» Леонида Парфенова («Первый»), документальные работы Екатерины Гордеевой, Андрея Лошака, Вадима Такменева и научно-развлекательно-познавательный цикл Павла Лобкова (НТВ), репортажи Бориса Соболева в «Специальном корреспонденте» («Россия 1»), фильмы Елены Погребижской (РЕН, «Пятый»), документальная линейка и сериал «Интерны» на ТНТ, «Справедливость» на РЕН.

Все удачи (Светлана Сорокина, Дмитрий Быков) и неудачи нового «Пятого» -- это демонстрация рискованной попытки перезагрузить канал на ходу, превратив его в площадку интеллектуального и актуального разговора без прямых эфиров, без возможности обсуждать реальные проблемы (от скандалов с коррумпированной милицией до Междуреченска и терактов в московском метро), без привычки консервативной аудитории к иной стилистике (замечательные, атмосферные эссе и очерки «Дневника наблюдений» аудитория не оценила). Увы, не случилось. Хотя попытка одновременно оптимизировать бизнес, переформатировать два канала, понять, чего же хотят самые таинственные медиавладельцы страны -- акционеры "Национальной медиагруппы" (НМГ) сама по себе была мужественной.

Скандальная история с рекламным агентством «Видео Интернэшнл» (отставка Лесина, поправки к закону о рекламе, покупка «Видео Интернэшнл» НМГ), безусловно, главное, индустриальное событие сезона, последствия которого еще отложены.