У закона о противодействии экстремизму, о необходимости принятия которого в последнее время все чаще говорят власти, появились неожиданные противники. Причем из тех общественных организаций, которые сами всегда негодовали по поводу фашистских, антисемитских и националистических вылазок. Вчера депутат Госдумы Сергей Ковалев и некоторые его соратники по правозащитному движению заявили о неприятии законопроекта «О противодействии экстремистской деятельности», который, как ожидается, будет уже завтра включен в повестку дня нижней палаты парламента для первого чтения.

Первоначально этот документ, как известно, был разработан в 1998 году, когда по всей стране о своем существовании стали настойчиво напоминать националисты, в частности, РНЕ. Инициатором написания законопроекта стал тогдашний министр юстиции Павел Крашенинников, который, впрочем, не сумел довести дело до конца. Сейчас закон в переработанном виде возвращается в Думу уже от президента, причем источники газеты «Время новостей» сообщают, что Кремль планирует форсировать его прохождение через парламент. Не исключено, что до конца июня состоятся второе и третье чтения законопроекта.

Правозащитники же считают документ в его нынешнем виде «страшным ударом по гражданскому обществу». «В нем не приводится определения экстремизма -- да его и трудно было бы дать без внутренних противоречий, -- говорит Сергей Ковалев. -- Ведь тогда и голодовку тоже можно считать экстремальным проявлением. Однако такие формы протеста не могут быть наказуемы. Вместо этого авторы просто перечислили проявления экстремизма, но все эти пункты уже и так являются названиями статей Уголовного кодекса. То есть у нас и так достаточно законодательства на этот счет. Зачем дублирование?» Самой опасной, по мнению правозащитников, является статья закона, которая разрешает приостановку деятельности общественной организации, причисленной к экстремистским. Причем суда для этого не требуется -- решение могут принять «регистрирующие или иные органы». Под «иными» органами, на взгляд г-на Ковалева, подразумеваются спецслужбы. «Получается, что авторы пытаются ввести в практику превентивное наказание, -- считает депутат Ковалев. -- Ведь обжаловать в суде приостановку -- это совсем не то, что приостановить по решению суда».

«Если бы даже этот закон был идеален, он все равно не нужен по определению, -- считает эксперт Института прав человека Лев Левинсон. -- Ведь экстремизм как таковой запрещать бессмысленно. Экстремизм не преступление, это и «Гринпис», и марши мира, словом, все, что выходит за рамки общепринятого». Г-н Левинсон убежден, что и сам новый закон, и предусмотренные им изменения в «смежные» нормативные акты (например, в закон «Об общественных объединениях») сломают существующий с 1995 года механизм защиты от произвола. Ведь до сих пор ликвидировать общественную организацию можно только по решению суда после двух предупреждений.

Кроме того, г-на Левинсона беспокоят попытки поставить под «антиэкстремистский» контроль Интернет. «В законе присутствует статья о запрете публикации на сайтах экстремистских высказываний, и отвечает за это провайдер своей лицензией. Получается, провайдер будет решать, какие высказывания его клиентов экстремистские, а какие -- нет. Но Интернет -- это не СМИ, мой личный сайт -- это моя частная жизнь, моя переписка. Влезать ко мне в электронный почтовый ящик с антиэкстремистским законом значит нарушить неприкосновенность моей частной жизни», -- говорит правозащитник.