Премьер-министр Виктор Зубков, похоже, решил передоверить ведение прямого диалога с бизнесом своим ближайшим подчиненным из макроэкономического блока. До сих пор крайне решительный и резкий в своих публичных выступлениях, г-н Зубков фактически ушел в тень представителей макроэкономического блока правительства на прошедшем в пятницу Совете по конкурентоспособности и предпринимательству. Предварил же первый после своего назначения разговор с крупным бизнесом премьер-министр чрезвычайно просто: «Сегодня нам нужно выговориться».

По словам министра экономического развития Эльвиры Набиуллиной, цель заседания совета -- «рассмотреть развитие институтов развития». И сама улыбнулась вынужденной тавтологии. Обрисовав структуру таких институтов, новый главный экономист страны перешла к проблемам. Их оказалось пять, где самой простой стала недокапитализация институтов развития. Помимо нехватки денег, нет определенности в задачах, нет контроля и прозрачности, координации. И главное -- нет механизма принятия решений.

С финансовой устойчивостью поступили просто -- решили, как и требовал президент в своем послании, докапитализировать. Банк развития -- на 180 млрд руб., инвестфонд -- на 90 млрд, фонд ЖКХ -- на 240 млрд, корпорацию нанотехнологий -- на 130 млрд руб. А вот с содержательными проблемами, рисками недобросовестной конкуренции и коррупционной опасностью г-жа Набиуллина предложила бороться единственным известным ей способом -- публичностью и независимым аудитом.

«Наверное, как-то просчитывалось, -- спросил премьер, -- сколько на один рубль господдержки привлекается частных инвестиций?». «Могу ответить по инвестфонду. На рубль будет привлечено 3--4 руб. Вот и посчитаем эффект», -- пообещал г-н Кудрин.

Предпринимателей, как стало понятно из их речей, институты развития волновали не слишком сильно. У каждого был свой более приземленный интерес. Один из присутствовавших попросил вице-премьера, министра финансов Алексея Кудрина докапитализировать Россельхозбанк не в следующем, а в этом году. Тот согласился выдать 5,7 млрд руб., но при одном условии: что банк заберет эти деньги «у министерств, которые не выбирают бюджетные средства».

Глава Торгово-промышленной палаты Евгений Примаков хотел было поймать правительственных макроэкономистов, особенно Минфин, на неправде: «Вы профинансировали из десяти институтов развития только пять из фонда национального благосостояния. Это полное невыполнение поручений президента!» Г-н Кудрин пояснил, что пять других институтов, у которых, по мнению г-на Примакова, значится «ноль», были профинансированы в первом полугодии. Премьер тут же среагировал и попросил министра финансов «поточнее расписывать деньги, чтобы ни у кого не было сомнений».

Но в этот момент окончательно выяснилось, что институты развития -- это только предлог для членов совета, чтобы поговорить о наболевшем. О его величестве стабилизационном фонде. Евгений Примаков сформулировал, по сути, безальтернативный вариант. «Как тратить средства, получаемые от нефти и газа?! Сегодня 10% идет в резервный фонд. Так пусть нам докажут эту необходимость!» -- метнул он недобрый взгляд в сторону г-на Кудрина.

«Я сразу возьму слово!» -- без обиняков предложил главный финансист страны. И взял. «Нынешний финансовый кризис пять лет назад мы бы не выдержали. Только благодаря стабфонду нам не страшна ситуация, если у нас весь нефтегазовый сектор недополучит половину своей выручки. И нам не страшен отток капитала из России, какой бы он ни был. Даже если 30--50 млрд долл. уйдут. Стабилизационный фонд и золотовалютные резервы являются страховкой полной свободы российских предприятий на любых рынках. Мы обеспечили стабильность экономики России на долгосрочный период!» -- победоносно завершил свой монолог глава Минфина. «Это был еще один доклад от Алексея Леонидовича. Хорошо», -- порадовался премьер убедительности своего заместителя.

Но если представители бизнеса думали о своих фондах, то г-н Примаков и академики никак не хотели смириться с неприкосновенностью стабилизационного или, как он теперь называется, резервного фонда. Вице-президент РАН, академик Александр Некипелов, хотя и не столь агрессивно, как глава ТПП, но все же очень настойчиво попытался вскрыть кубышку. «Золотовалютные запасы страны превысили оптимальный уровень и работают сегодня в минус. Вопрос: есть ли корректный механизм использования этих резервов?» -- обратился он к членам совета. И выдвинул идею: создать некий институт за счет «излишков», который будет кредитовать наш бизнес под покупку импортного оборудования, не производимого в стране. И сразу предварил реплику г-на Кудрина: «Это никакого влияния на инфляцию в России оказать не может!»

Главный финансист уже было включил микрофон, но премьер его опередил: "Ой. Думаю, сейчас будет третий доклад Алексея Леонидовича. И мы его не выдержим. Он может так это минут на сорок, коротенько. Я знаю».

После чего добавил: «Сегодня и на кухне, и в бане обсуждают стабфонд. Алексей Леонидович, спасибо! Всем ответили!» «Мы должны поступать так, чтобы ресурсы не растворились, не размазались, а сработали эффективно», -- заключил премьер. А как именно поступать -- не сказал.