Американские ученые, изучавшие клещей, выяснили, что эти примитивные членистоногие за миллионы лет эволюции умудрились как минимум дважды сменить тип сексуального поведения. Один из видов надсемейства клещей кротониоидов некогда отказался от полового размножения в пользу партеногенеза, но потом по неизвестной причине решил вернуться к активной сексуальной жизни. Этот удивительный вывод, как сообщает сайт журнала New Scientist, сделала группа биологов из Университета штата Нью-Йорк (Сиракузы) под руководством Роя Нортона.

Бесполое размножение среди многочисленных семейств клещей - совсем не редкость. Многие виды предпочитают продолжение рода без участия самцов, с использованием механизма партеногенеза. В этом случае самки откладывают яйца, содержащие точную копию генома матери. Соответственно и вылупившееся потомство наследует все признаки своей родительницы. Впрочем, клещи, отказавшись от использования самцов и исключив из своей жизни любые намеки на секс, по какой-то причине не выкинули из ДНК гены сильного пола. Иногда у однополых клещей почему-то рождаются мужские особи -- впрочем, они стерильны и в процессах размножения не участвуют.

Группа Нортона вычисляла родословную различных видов клещей, как бесполых, так и тех, что сохранили половой способ продолжения рода. При построении генеалогического древа выяснилось, что по крайней мере один из видов семейства Crotonioidea так и не смог окончательно отказаться от секса. Сначала эти клещи, как и некоторые их родственники, полностью перешли на партеногенез, но потом, спустя миллионы лет, самцы снова стали участвовать в размножении.

Биологи предполагают, что столь необычные перемены в жизни клещей могли быть вызваны внешними условиями. «Кротониоиды проводят много времени на деревьях, где обстановка более суровая, чем в почве», -- замечает Рой Нортон. Партеногенез же более эффективен в ситуации, когда виду не надо постоянно приспосабливаться к новым ситуациям. А при наличии необычных раздражителей клещам могло вновь понадобиться наличие особей двух полов. И тогда долго спавший «мужской» ген снова мог активироваться -- для повышения шансов выживания вида.