Сегодня лидер Приднестровья Игорь Смирнов прибудет в Москву, чтобы обсудить результаты состоявшегося 17 сентября референдума о независимости региона и его интеграции с Россией. Маршрут президента непризнанной Приднестровской Молдавской республики (ПМР) выглядит естественным, куда ж еще ему ехать, как не в Москву, ведь подавляющее число жителей региона высказалось «за свободное присоединение Приднестровья к России». Цифры впечатляют, 97% -- «за» и только 2% -- «против», но совершенно не удивляют. Итоги референдума, проведенного на уровне отменно организованного пиар-мероприятия, не могли быть иными. Более того, рискнем предположить, что присоединиться к России действительно хотело бы большинство приднестровцев, но только массированная пропагандистская обработка заставила большую их часть прийти на избирательные участки -- явка составила более 77%.

Теперь самый интересный вопрос, кто из «представителей российского руководства», как выразился накануне отъезда в Москву сам Смирнов, будет здесь с ним встречаться. Уровень представительства, во всяком случае, явленного публично и будет определять скорее всего дальнейший курс Москвы по отношению к Тирасполю. Очевидно, что никто из первых руководителей страны позволить себе этого не сможет, Игорь Смирнов все 15 лет существования ПМР считался парией в российском политбомонде. В Кремле, без большого преувеличения, считалось хорошим тоном брезгливо морщиться при упоминании приднестровского лидера. Вряд ли в этом отношении политкорректность московской элиты претерпит значительные изменения после референдума 17 сентября. Но теперь гораздо актуальнее политическая целесообразность.

В Москве этого не скрывают, яснее и откровеннее всех это сформулировал вчера близкий к Кремлю политолог Сергей Марков. «Никаких последствий этого референдума немедленно не будет, он пригодится России, если признают независимость Косово», делится настроениями в российском руководстве г-н Марков, в этом случае «Россия, в свою очередь признает независимость Южной Осетии, Абхазии и Приднестровья». Собственно, вся идея приднестровского референдума есть не что иное, как предпоследняя попытка предупредить Запад о последствиях косовского прецедента для постсоветского пространства. Последней попыткой станет проведение аналогичного референдума в Южной Осетии в ноябре этого года. Председатель правительства этой непризнанной республики Юрий Морозов назвал вчера приднестровский референдум «хорошим путеводителем, хорошим примером для Южной Осетии». «Уверен, что у нас тоже будет голосование с неменьшими результатами», -- заявил г-н Морозов. А лидер Абхазии Сергей Багапш, поздравляя Игоря Смирнова, снисходительно заметил, что «референдум о независимости в нашей республике прошел еще в 1999 году и повторного референдума мы не планируем».

Еще одним важным для Кремля моментом является стремление напомнить руководству Молдавии, да чего уж там говорить, лично ее президенту Владимиру Воронину, во что может обойтись Кишиневу его вероломный отказ от реализации так называемого «плана Козака», российского варианта урегулирования приднестровского конфликта, при котором Тирасполь формально оставался бы в составе Молдавии. Этот мотив присутствует в комментариях и главы российского МИДа Сергея Лаврова, и председателя думского комитета по делам СНГ Андрея Кокошина.

А вице-спикер Думы Любовь Слиска уже размышляет о технологии возможного присоединения Приднестровья к России, -- «этот вопрос будет рассматриваться только в случае соответствующего обращения Тирасполя» к Москве. Заявление тоже из ряда грамотно выстроенных пиар-акций, обращенных уже не столько к Западу, сколько к жителям непризнанной республики, надо же им внушить хоть какую-то надежду на исполнение их желаний.

Однако можно не сомневаться, такой запрос поступит еще не скоро, если вообще когда-нибудь такое произойдет. Ведь это будет означать полное изменение концепции российской внешней политики и отказ от признания целостности и суверенитета постсоветских государств.

Предельно политкорректную оценку референдуму дал премьер-министр соседней с Приднестровьем Украины Виктор Янукович. Это мероприятие носит, по его словам, «консультативный характер», однако о референдуме «лучше говорить с уважением, хотя он, скорее, обостряет конфликт, чем нет». Впрочем, если вспомнить замечание гуру американской внешней политики Генри Киссинджера о том, что горячие конфликты легче поддаются решению, чем замороженные, то определенный смысл в приднестровской акции 17 сентября можно с уверенностью найти.

Вот уже Евросоюз в декларации, выпущенной вчера по этому поводу, «признавая не подлежащей сомнению территориальную целостность Молдавии», призвал Кишинев и Тирасполь сесть за стол переговоров. Собственно, к тому же призвал вчера и российский МИД.

А Игорь Смирнов теперь может рассчитывать на безусловную победу на предстоящих в декабре президентских выборах в Приднестровье. Вчера он уже инициировал конституционные изменения в своей республике, чтобы «гармонизировать» приднестровское законодательство с российским. Согласно новым инициативам, г-н Смирнов готов даже в будущем в качестве «главы государства» поделиться властью с будущим премьером и парламентом ПМР.