Во вторник главнокомандующий национальным военно-морским флотом Владимир Куроедов сообщил сенсационную новость: официальный Париж выразил готовность обсудить, а затем и подписать российский проект соглашения о предотвращении инцидентов с подводными лодками. По заявлению адмирала, штаб-квартира российского ВМФ уже получила «соответствующую телеграмму» от командования военно-морских сил Франции. В послании предлагается сформировать группы экспертов, которые могли бы уже в ближайшее время начать подготовку документа для последующего его подписания на высшем уровне. Таким образом, Париж в очередной раз приходит на выручку Москве в ее традиционной борьбе за мир во всем мире. Причем, именно в том вопросе, который до последнего момента казался абсолютно безнадежным. Несмотря на все усилия России, предложенный ею еще в 1992 году проект соглашения о безопасности плавания подводных лодок был тихо похоронен ведущими военно-морскими державами. И даже всколыхнувшая весь мир трагедия «Курска» не помогла Москве убедить страны НАТО в своей правоте.

Если не вдаваться в технические подробности, то суть российских предложений сводилась к выработке своеобразных «правил подводного движения». Дело в том, что закрепленные в договорах общепринятые «нормы поведения» (так называемые «Международные правила предупреждения столкновений судов в море» от 1972 года), конечно, распространяются и на субмарины. Однако только до того момента, пока они не уйдут под воду, -- там начинается полная вольница. В итоге за последние четверть века в мире зафиксировано около трех десятков «подводных ДТП», главными участниками которых чаще всего оказывались американские и российские (советские) субмарины. В принципе в годы «холодной войны» это было неизбежно: подводники противостоящих друг другу сверхдержав всю свою жизнь готовились к тому, чтобы подстеречь чужую субмарину на выходе из базы, подобраться к ней как можно ближе и либо продолжать следить за ней (в мирное время), либо незамедлительно уничтожить (если случится война). Причем каждый из командиров субмарин сам решал для себя, что такое «как можно ближе», а охотничий азарт -- советчик плохой. Окончание «холодной войны», казалось, давало шанс завершить охотничий сезон: Москва обратилась сначала к США, а затем и к другим ведущим военно-морским державам с предложением начать переговоры. Однако понимания у своих партнеров так и не нашла. США категорически не устроило включенное в текст проекта договора положение о так называемых «зонах безопасности и доверия», в которых подводники должны быть предельно корректны друг к другу. Москва предлагала Вашингтону определить такие «зоны», исходя из интересов каждой из сторон. Для нас это были бы районы Баренцева и Карского морей вблизи баз подлодок Северного флота плюс участки акватории рядом с Камчаткой и Владивостоком, где базируются субмарины ТОФ. Американцы получили бы взамен «зоны» вблизи своих военно-морских баз «Чарлстон» и «Кингс-Бэй» (Атлантика) и «Бангор» (Тихий океан). Вашингтон ответил отказом, сославшись на «принцип свободного моря».

Трагедии с участием подлодок и по сей день продолжаются с удручающей регулярностью. Даже если и не принимать в расчет «Курск», с причинами аварии которого ясности до сих пор нет, то последним тому примером стал таран в нынешнем феврале американской субмарины «Гринвилл» японского траулера «Эхиме-мару», унесшего на дно девять моряков. Правда, не вполне понятно, как договоренности Москвы и Парижа смогут исправить дело, если Вашингтон не захочет присоединиться к переговорам. Однако создание прецедента в международной практике дорогого стоит. По крайней мере недавняя поддержка французами другой инициативы Кремля -- вывода переговоров о стратегической стабильности с российско-американского на многосторонний уровень (президенты двух стран договорились об этом в ходе июльского визита Жака Ширака в Россию) -- уже привела к заметному прогрессу на консультациях.