Время новостей
     N°125, 19 июля 2004 Время новостей ИД "Время"   
Время новостей
  //  19.07.2004
Саморазрушение Бобби Фишера
Американцы поставили мат шахматному гению
Бобби Фишер проиграл самый долгий матч в своей жизни. Больше десяти лет шахматный экс-чемпион играл в кошки-мышки с американскими властями, еще в 1992 году выдавшими ордер на его арест, но в конце концов на прошлой неделе он был задержан в токийском международном аэропорту Нарита. Поскольку между США и Японией есть договор об экстрадиции правонарушителей, вопрос о привлечении эксцентричного гения к суду в Вашингтоне можно считать решенным. Сейчас Фишер находится в камере предварительного заключения в Японии.

В августе 1992 года министерство финансов США официально предупредило Фишера о том, что он вступит в конфликт с законом, если согласится сыграть повторный матч против старого соперника Бориса Спасского в Белграде. США в то время наложили экономические санкции на отношения с Югославией за политику тогдашнего президента Слободана Милошевича в Боснии и Герцеговине. Бывший чемпион не просто проигнорировал предупреждение. В своей привычной манере он сделал это грубо и вызывающе. Публично прочел письмо на пресс-конференции и смачно плюнул на него. Потом со счетом 10:5 вновь победил Спасского, получил призовые 3,35 млн долл. и стал невъездным в Штаты.

Имея во многих странах страстных поклонников своего таланта, Бобби Фишер все эти годы удачно маневрировал между Венгрией, Японией, Исландией и Филиппинами, обходя рогатки правоохранительных органов. Однако некоторое время назад то ли от венгров, то ли от японцев иммиграционная и таможенная службы США узнали, что интересующее их лицо находится с трехмесячным визитом в Японии и готовится выехать оттуда на Филиппины. Госдеп на этот раз подсуетился и аннулировал паспорт Фишера. Поэтому японские пограничники вынуждены были его задержать за отсутствие надлежащих документов при убытии из страны. Его приятельница из шахматной федерации Японии Мийоко Ватаи сообщила, что экс-чемпион не намерен сдаваться легко и обжалует в японском суде решение о предстоящей депортации.

В Америке Фишеру грозит наказание до десяти лет тюрьмы. И есть много причин, по которым бывший американский кумир, ставший гроссмейстером в 15 лет и в разгар "холодной войны" в 1972 году свергнувший с шахматного трона тогдашнего представителя Советского Союза Бориса Спасского, может получить срок на полную катушку. Высокомерие, оскорбительные высказывания экс-чемпиона об исторической родине давно сделали его персона нон грата в общественном мнении США, то ли изгоем, то ли юродивым. И с годами нетерпимость американцев только нарастала. Фишер, рожденный матерью-еврейкой, растоптал все правила политкорректности, столь чтимые здесь, раздавая на Филиппинах и в Исландии патологически антисемитские интервью. В частности, 24 мая 1999 году в радиостудии филиппинского города Багио он утверждал: "Америка находится под полным контролем евреев. Я имею в виду, смотрите, что они творят в Югославии... И это понятно. Госсекретарь и министр обороны -- оба мерзкие евреи". После терактов 11 сентября Фишер также остался верен себе. "Это прекрасная новость, -- заявил он в том же Багио. -- Пришла пора кончить с Соединенными Штатами раз и навсегда". А потом он как-то добавил, что не против и такого сценария, чтобы власть над страной взяли военные, которые бы "закрыли все синагоги, арестовали бы всех евреев и прикончили бы сотни еврейских вожаков".

Даже если в судебном жюри не будет ни одного еврея, то и в этом случае с подобным набором "фишеризмов" 61-летнему экс-чемпиону трудно рассчитывать на симпатии и снисхождение. Он нетерпим и непереносим в общении с людьми, поэтому легко плодит врагов вокруг себя чрезмерными претензиями, грубостью, капризами, оскорблениями. Эксцентричность Бобби Фишера граничит с саморазрушением и реальным болезненным состоянием. Некоторые его старые знакомые сочувствуют ему и жалеют его. Филиппинский гроссмейстер Эухенио Торре сказал, что Фишер планировал найти убежище и успокоение в Швейцарии, а арест застал его врасплох. "Бедный, бедный Бобби", -- вздохнул Торре.

Николай СНЕЖКОВ, Вашингтон